Авторы книг про ожоги
Список литературы
Генератор титульных листовТаблица истинности ONLINE |
|
Источник
«Ожог» Василий Аксенов: рецензии и отзывы на книгу | ISBN 978-5-04-004340-8
Несколько фотографий издания:
Вершина творчества Аксенова или, по крайней мере, одна из вершин. Четко-выверенный, сложно-организованный, стилистически изысканный и гениально написанный бред. Ритмизованная проза со сменой повествовательных инстанций, расщепление главного героя на пять разных человек с одинаковым существованием в пограничном состоянии постоянного опьянения: между жизнью и смертью, вымыслом и явью, сном и реальностью.
«В основу романа положена немного наивная (Аксенов вообще наивен, и этим он хорош) идея: нарисовать портрет поколения, взяв одного героя и расщепив его на пять самостоятельных индивидов: писателя, ученого, врача, музыканта и скульптора», — поясняет основную идею романа Олег Давыдов с статье об Аксенове «Ожог шестидестничества».
Без этого пояснения роман невозможно читать, ибо совершенно непонятно, почему с героями, которые названы по разному (у них, правда, у всех совпадает отчество «Апполинарьевич»), происходит одно и то же. Роман «Ожог» как сад расходящихся тропок, в котором главные герой то расходятся и живут своей обособленной, в целом, понятной читателю жизнью (сюжетные островки романа), то, вдруг, все переворачивается, сдвигается, наслаивается непонятно как, и вот мы уже в Африке, в Румынии, в Америке, в Москве, на Луне или в вытрезвителе какого-то захолустного города, где автор собрал всех героев в одном предложении, условно-сослагательном, будто бы не на самом деле, потому что никакого «самого дела» в романе нет, а есть только вариативная и лоскутная картинка внутренних диалогов героев и самого автора.
“Были там скульптор Радик Хвастищев, может быть, хирург Генка Малькольмов, может быть, писатель Пантелей Пантелей, может быть, саксофонист Самсик Саблер, может быть, секретный ученый Арик Куницер, а может быть, даже были и те, кого действительно не было: та женщина, рыжая, золотистая, с яркой мгновенной улыбкой-вспышкой, женщина, которую я не знал всю жизнь, а только лишь ждал всю жизнь и понимал, что ее зовут Алисой, и юноша из воспоминаний, Толик фон Штейнбок”
или
“При встрече тела в Шереметьевском аэропорту среди деятелей
международного отдела Красного Креста присутствовали безутешные
родственники: Самсон Аполлинариевич Саблер, Радий Аполлинариевич Хвастищев,
Аристарх Аполлинариевич Куницер, Пантелей Аполлинариевич Пантелей и другие
товарищи. Затем все упомянутые были преданы кремации, и память о них вначале
обозначилась над Москвой игривыми завитушками, а потом растворилась в небе”.
Читать роман сложно, слушать практически невозможно, зато можно вслушиваться, включая с любого места (так как в целом сюжет не важен) и сразу же как в транс попадать в плотную сеть авторских ассоциаций, шуток, пьяных диалогов, фантасмагорий, любовных историй и секса. Герои всегда пьяны, влюблены, сексуально голодны и куда-то стремятся, идут, путешествуют по абсурдной советской реальности, давно потерявшей признаки таковой. Роман – одиссея, попытка повторить “Улиса” Джойса в контексте советской действительности. Сложный путь. Простому читателю, любящему ясный сюжетный ход, наверное, не понравится. Зато ценителю: языка, фразы, ритмического рисунка – покажется истинным шедевром писательского мастерства. Игра, пластичность фразы, аллюзии – все бесподобно. Можно цитировать наугад:
“Потом он увидел летящий в лицо кулак товарища, опрокинулся на спину и
неожиданно не умер, а стал просматривать цветной панорамный Сон о недостатках.
В ту ночь в театре на балконе ночи «Севильского цирюльника» давали и НЕДОДАЛИ!
По зеленым шторам я полз наверх, чтоб в книгу предложений вписать мою любовь, любовь к Россини.
Россини милый, юный итальянец, твоя страна, твои ночные блики, твои фонтаны, девушки и флейты обманом мне НЕДОДАНЫ сполна! Меня надули явно с увертюрой, мне недодали партию кларнета, в России мне Россини не хватает, и это подтвердит любой контроль! Милейший Герцен, не буди Россию! Дитя любви, напрасно не старайся! Пускай ее разбудит итальянец, бродяга шалый в рваных кружевах!
Я полз по шторам к вышнему балкону, минуя окна, в коих поэтажно
струилась Австрия и зеленело Осло, мерцала Франция и зиждился Берлин.
Внизу добрейший участковый Ваня гулял, лелея меховой подмышкой массивную, как Гете, книгу жалоб, насвистывал пароли стукачам.
А стукачи, отважная дружина, трясли ушами, словно спаниели, скакали грубошерстным фокстерьером, бульдожками разбрызгивали грязь”.
Добавить нечего.
Источник
Список использованной литературы
- 1. Арьев Т.Я. Ожоги и отморожения. Л., «Медицина», 1966г.
- 2. Арьев Т.Я. Термические поражения. Л. , «Медицина» 1971г.
- 3. Атаев З.М. , Виноградова О.И. , Королев Л. Ф. , Сагиров Э. А. , Елагина В.А. Методика функционального лечения больных с ожогами — « Тр. Москва. Научно — исслед. Института скорой помощи им. Склифосовского», 1971г, вып. 17
- 4. Бурмистрова В.М. , Б.С. Вихряева. — Ожоги. Руководство для врачей. Медицина, 1981г.
- 5. Боголюбов В.М. Больнеотерапия врача, сегодня, завтра. Физиотерапия, больнеология, реабилитация. — 2002, №1
- 6. Бутырина Г.Я. «Лечебная физкультура при ожогах. Л. , «Медицина», 1965г.
- 7. Вишневский А.А. и др. Ожоговый шок. — «Тр. 1 — й Всесоюзной конференции по термическим ожогам», М. , «Медицина»; 1972г.
- 8. Вопросы ожоговой паталогии. — Материалы 1- ой Мордовской реси. Научно — практической конференции по проблемам «Ожоги», Саранси, 1974г.
- 9. Руководство по медицинской реабилитации. Под редакцией В.М. Боголюбова в 3 — х томах / М. , 1998г.
- 10. Дубровский В.И. Лечебный массаж. — М. , 2001г.Николовой и проф. Св Бойникевой Специальная физиотерапия. Медицина и физкультура София — 1974г.
- 11. Сокрут В.П. Медицинская реабилитация в клинике внутренних заболеваний. — Донецк , 2001г.
- 12. Кованова В.В. Москва «Медицина» 1974г.
- 13. Справочник О.С. Митарев Л.Е. Котович, А.В. Руцкий, Н.Е. Савченко — Беларусь, 1980 г.
- 14. Полеся Г.В. Лечебная физкультура в лечении ожоговой болезни. — Киев«Здоровья», 1979г.
- 15. Попова С.Н. Физическая реабилитация издание 2 — е — Ростов Н / Д: издательство «Феникс», 2004г.
- 17. Лечебная физкультура Под редакцией В.А. Епифанова. — М. , «Медицина», 1987г.
- 18. Руководство по реабилитации обожженным. В.В Юденич В.М Гришкевич — медицина 1986г.
- 19. Ситковский Н.Б. Дольницкий О.В. Лечение послеожоговых деформаций промежности.1978г.
- 20. Вестник хирургии. Имени И.И. Грекова. Ленинград «Медицина»
- 21. Кошелева, П. Морозов, Л. Смирнова. «Кислородно — озоновая терапия» Ежемесячный научно — практический и публицистический журнал Врач №3, 2005г.
- 22. Ушаков А.А. — Обезболивание методом физиотерапии. — Москва, Военно-медицинский журнал 1992г .
- 23. Качалов П.В., Гельфонд В.Б., Асташева Н.Г. — Клинико -эпидемиологические особенности ожоговой травмы. — Москва, 1994г .
- 24. Вопросы курортологии, физиотерапии и лечебной физической культуры.
Под редакцией О.А. Роженецкая. — Москва. , 2007г.
- 25. Львова Н.В. , Комарова Л.А. Применение ультрафиолетового излучения в физиотерапии и косметологии. — Москва. , 2007г.
- 26. Карпухин И.Е. Основные направления и перспективы развития медицинской реабилитации. Москва. , 2007г. Научно — практический журнал.
- 27. Воробьев А.И. ,Городецкий В.Л. ,Бриллиант М.Д. Плазмаферез в клинической практике №6 .
- 28. Клинин А.П. ,Каменев А.А., Юрина Т.М. Значение плазмафереза при ожогах 1991г.
- 29. Клиническое проявление плазмафереза: Д. Неков, Х. Клинкман, 1991г.
- 30. Клячкин Я. М. ,Виноградова М.Н. Физиотерапия: Учебник. -2е Изд. , Медицина. 1995г.
- 31. Сытник А. А. , Белецкий А. В. Сравнительная характеристика методов лечения ожогов №4.
- 32. Юрина Т. М. О. А. Роженецкая. Москва. , 2007г. Научно — практический журнал. Ожоги.
- 33. Физиотерапия и лечебно — физическая культура Гельфонд В. Б.- Москва. , 2007г.
- 34. Михайловский М. В., Ханаев А. Л. , Губина Е. В. Влияние ультрофиолетового облучения 1995г. Медицина
- 35. Куценко В. А., Бенгус Л.М., Иванов Г.В., Лечение ваннами., 1999г. — Киев.
- 36. Бабко А. М. , Герасименко С.И., Иванченко Л. А. Искусственное общее УФО. Научно — практический журнал. Врач. 2007г
- 37. Справочник О.С. Житарев О.Е. Коросавич, А.В. Рубацкий, В.Е. Кравченко Ф. Б. -Беларусь, 1980
- 38. Буянов В.М. , Нестеренко Ю.А., Хирургия . 2 — е издание Медицина,1993г.
Источник
Отзывы о книге Ожог, Василий Аксенов – ЛитРес
Вершина творчества Аксенова или, по крайней мере, одна из вершин. Четко-выверенный, сложно-организованный, стилистически изысканный и гениально написанный бред. Ритмизованная проза со сменой повествовательных инстанций, расщепление главного героя на пять разных человек с одинаковым прошлым, одинаковым будущем, одними и теми же друзьями и любовницами и несущественно отличающимся настоящем – существовании в пограничном состоянии опьянения: между жизнью и смертью, вымыслом и явью, сном и реальностью.
Спойлер
«В основу романа положена немного наивная (Аксенов вообще наивен, и этим он хорош) идея: нарисовать портрет поколения, взяв одного героя и расщепив его на пять самостоятельных индивидов: писателя, ученого, врача, музыканта и скульптора», – поясняет основную идею романа Олег Давыдов с статье об Аксенове «Ожог шестидестничества». Без этого пояснения роман невозможно читать, ибо совершенно непонятно, почему с героями, которые названы по разному (у них, правда, у всех совпадает отчество «Апполинарьевич») , происходит одно и то же. Роман «Ожог» как сад расходящихся тропок, в котором главные герой то расходятся и живут своей обособленной, в целом, понятной читателю жизнью (сюжетные островки романа), то, вдруг, все переворачивается, сдвигается, наслаивается непонятно как, и вот мы уже в Африке, в Румынии, в Америке, в Москве, на Луне или в вытрезвителе какого-то захолустного города, где автор собрал всех героев в одном предложении, условно-сослагательном, будто бы не на самом деле, потому что никакого «самого дела» в романе нет, а есть только вариативная и лоскутная картинка внутренних диалогов героев и самого автора.
“Были там скульптор Радик Хвастищев, может быть, хирург Генка Малькольмов, может быть, писатель Пантелей Пантелей, может быть, саксофонист Самсик Саблер, может быть, секретный ученый Арик Куницер, а может быть, даже были и те, кого действительно не было: та женщина, рыжая, золотистая, с яркой мгновенной улыбкой-вспышкой, женщина, которую я не знал всю жизнь, а только лишь ждал всю жизнь и понимал, что ее зовут Алисой, и юноша из воспоминаний, Толик фон Штейнбок”
или
“При встрече тела в Шереметьевском аэропорту среди деятелей
международного отдела Красного Креста присутствовали безутешные
родственники: Самсон Аполлинариевич Саблер, Радий Аполлинариевич Хвастищев,
Аристарх Аполлинариевич Куницер, Пантелей Аполлинариевич Пантелей и другие
товарищи. Затем все упомянутые были преданы кремации, и память о них вначале
обозначилась над Москвой игривыми завитушками, а потом растворилась в небе”.
Читать роман сложно, слушать практически невозможно, зато можно вслушиваться, включая с любого места (так как в целом сюжет не важен) и сразу же как в транс попадать в плотную сеть авторских ассоциаций, шуток, пьяных диалогов, фантасмагорий, любовных историй и секса. Герои всегда пьяны, влюблены, сексуально голодны и куда-то стремятся, идут, путешествуют по абсурдной советской реальности, давно потерявшей признаки таковой. Роман – одиссея, попытка повторить “Улиса” Джойса в контексте советской действительности. Сложный путь. Простому читателю, любящему ясный сюжетный ход, наверное, не понравится. Зато ценителю: языка, фразы, ритмического рисунка – покажется истинным шедевром писательского мастерства. Игра, пластичность фразы, аллюзии – это бесподобно. Можно цитировать наугад:
Спойлер
“Потом он увидел летящий в лицо кулак товарища, опрокинулся на спину и
неожиданно не умер, а стал просматривать цветной панорамный Сон о недостатках.
В ту ночь в театре на балконе ночи «Севильского цирюльника» давали и НЕДОДАЛИ!
По зеленым шторам я полз наверх, чтоб в книгу предложений вписать мою любовь, любовь к Россини.
Россини милый, юный итальянец, твоя страна, твои ночные блики, твои фонтаны, девушки и флейты обманом мне НЕДОДАНЫ сполна! Меня надули явно с увертюрой, мне недодали партию кларнета, в России мне Россини не хватает, и это подтвердит любой контроль! Милейший Герцен, не буди Россию! Дитя любви, напрасно не старайся! Пускай ее разбудит итальянец, бродяга шалый в рваных кружевах!
Я полз по шторам к вышнему балкону, минуя окна, в коих поэтажно
струилась Австрия и зеленело Осло, мерцала Франция и зиждился Берлин.
Внизу добрейший участковый Ваня гулял, лелея меховой подмышкой массивную, как Гете, книгу жалоб, насвистывал пароли стукачам.
А стукачи, отважная дружина, трясли ушами, словно спаниели, скакали грубошерстным фокстерьером, бульдожками разбрызгивали грязь”.
Добавить нечего.
Ответить
- Пожаловаться на отзыв
Вершина творчества Аксенова или, по крайней мере, одна из вершин. Четко-выверенный, сложно-организованный, стилистически изысканный и гениально написанный бред. Ритмизованная проза со сменой повествовательных инстанций, расщепление главного героя на пять разных человек с одинаковым прошлым, одинаковым будущем, одними и теми же друзьями и любовницами и несущественно отличающимся настоящем – существовании в пограничном состоянии опьянения: между жизнью и смертью, вымыслом и явью, сном и реальностью.
Спойлер
«В основу романа положена немного наивная (Аксенов вообще наивен, и этим он хорош) идея: нарисовать портрет поколения, взяв одного героя и расщепив его на пять самостоятельных индивидов: писателя, ученого, врача, музыканта и скульптора», – поясняет основную идею романа Олег Давыдов с статье об Аксенове «Ожог шестидестничества». Без этого пояснения роман невозможно читать, ибо совершенно непонятно, почему с героями, которые названы по разному (у них, правда, у всех совпадает отчество «Апполинарьевич») , происходит одно и то же. Роман «Ожог» как сад расходящихся тропок, в котором главные герой то расходятся и живут своей обособленной, в целом, понятной читателю жизнью (сюжетные островки романа), то, вдруг, все переворачивается, сдвигается, наслаивается непонятно как, и вот мы уже в Африке, в Румынии, в Америке, в Москве, на Луне или в вытрезвителе какого-то захолустного города, где автор собрал всех героев в одном предложении, условно-сослагательном, будто бы не на самом деле, потому что никакого «самого дела» в романе нет, а есть только вариативная и лоскутная картинка внутренних диалогов героев и самого автора.
“Были там скульптор Радик Хвастищев, может быть, хирург Генка Малькольмов, может быть, писатель Пантелей Пантелей, может быть, саксофонист Самсик Саблер, может быть, секретный ученый Арик Куницер, а может быть, даже были и те, кого действительно не было: та женщина, рыжая, золотистая, с яркой мгновенной улыбкой-вспышкой, женщина, которую я не знал всю жизнь, а только лишь ждал всю жизнь и понимал, что ее зовут Алисой, и юноша из воспоминаний, Толик фон Штейнбок”
или
“При встрече тела в Шереметьевском аэропорту среди деятелей
международного отдела Красного Креста присутствовали безутешные
родственники: Самсон Аполлинариевич Саблер, Радий Аполлинариевич Хвастищев,
Аристарх Аполлинариевич Куницер, Пантелей Аполлинариевич Пантелей и другие
товарищи. Затем все упомянутые были преданы кремации, и память о них вначале
обозначилась над Москвой игривыми завитушками, а потом растворилась в небе”.
Читать роман сложно, слушать практически невозможно, зато можно вслушиваться, включая с любого места (так как в целом сюжет не важен) и сразу же как в транс попадать в плотную сеть авторских ассоциаций, шуток, пьяных диалогов, фантасмагорий, любовных историй и секса. Герои всегда пьяны, влюблены, сексуально голодны и куда-то стремятся, идут, путешествуют по абсурдной советской реальности, давно потерявшей признаки таковой. Роман – одиссея, попытка повторить “Улиса” Джойса в контексте советской действительности. Сложный путь. Простому читателю, любящему ясный сюжетный ход, наверное, не понравится. Зато ценителю: языка, фразы, ритмического рисунка – покажется истинным шедевром писательского мастерства. Игра, пластичность фразы, аллюзии – это бесподобно. Можно цитировать наугад:
Спойлер
“Потом он увидел летящий в лицо кулак товарища, опрокинулся на спину и
неожиданно не умер, а стал просматривать цветной панорамный Сон о недостатках.
В ту ночь в театре на балконе ночи «Севильского цирюльника» давали и НЕДОДАЛИ!
По зеленым шторам я полз наверх, чтоб в книгу предложений вписать мою любовь, любовь к Россини.
Россини милый, юный итальянец, твоя страна, твои ночные блики, твои фонтаны, девушки и флейты обманом мне НЕДОДАНЫ сполна! Меня надули явно с увертюрой, мне недодали партию кларнета, в России мне Россини не хватает, и это подтвердит любой контроль! Милейший Герцен, не буди Россию! Дитя любви, напрасно не старайся! Пускай ее разбудит итальянец, бродяга шалый в рваных кружевах!
Я полз по шторам к вышнему балкону, минуя окна, в коих поэтажно
струилась Австрия и зеленело Осло, мерцала Франция и зиждился Берлин.
Внизу добрейший участковый Ваня гулял, лелея меховой подмышкой массивную, как Гете, книгу жалоб, насвистывал пароли стукачам.
А стукачи, отважная дружина, трясли ушами, словно спаниели, скакали грубошерстным фокстерьером, бульдожками разбрызгивали грязь”.
Добавить нечего.
Источник